Главная → Загранпаспорт → Какое озеро открыл дэвид ливингстон в африке. Давид ливингстон - биография путешественника. «Я утверждаю, что сделанное этим человеком не имеет себе подобного»

Какое озеро открыл дэвид ливингстон в африке. Давид ливингстон - биография путешественника. «Я утверждаю, что сделанное этим человеком не имеет себе подобного»

«Все время нахожусь в сомнении и беспокойстве по поводу источников Нила. У меня слишком много оснований испытывать неуверенность. Великая Луалаба может оказаться рекой Конго, а Нил в конце концов более короткой рекой. Источники текут на север и на юг, и это как будто говорит в пользу того, что Луалаба - Нил, но сильное отклонение к западу говорит в пользу того, что это Конго» (Последние дневники Дэвида Ливингстона. Запись от 31 мая 1872 г.).

В 1856 г. англичане Джон Спик и Ричард Бёртон отправились с восточного берега Африки в глубь материка на поиски истоков Нила. В феврале 1858 г. они первыми из европейцев достигли огромного вытянутого озера Танганьика, одного из глубочайших в мире. Спик на этом не успокоился и отправился дальше. Он открыл еще более крупное озеро, Викторию. Спустя четыре года Спик снова побывал здесь и обнаружил, что из северной части озера берет свое начало Белый Нил. Однако многие ученые и путешественники, в первую очередь Бёртон, сомневались в правоте Спика. Когда последний застрелился, все решили, что подозрения Бёртона небеспочвенны.

Итак, в 1860-е гг. вопрос все еще оставался открытым. Такой авторитетный исследователь, как Ливингстон, не исключал, что великая река начинается гораздо южнее озера Виктория. Он собирался во что бы то ни стало решить эту проблему, однако найти средства на новую экспедицию после неуспеха предыдущей было чрезвычайно трудно. Выгодно продать «Леди Ньяса» Ливингстону не удалось, к тому же вырученные небольшие деньги пропали из-за банкротства банка, да и гонорар от новой книги оказался невелик. И все же, получив субсидию от Королевского географического общества, а также пожертвования от частных лиц, Ливингстон в августе 1865 г. выехал из Англии. Перед самым отъездом до него дошли известия о гибели сына Роберта, воевавшего в Америке на стороне северян…

В конце января 1866 г. путешественник высадился у устья Рувумы и в апреле двинулся в глубь материка. Он обогнул с юга озеро Ньяса, в декабре переправился через широкую Луангву, а также Чамбеши и, наконец, в начале апреля 1867 г. вышел к берегам Танганьики. Ливингстон был уже человек в годах, несчастья последних лет и огромное перенапряжение вкупе с всевозможными африканскими хворями основательно подточили его некогда крепкий организм. Он чувствовал себя все хуже и хуже. Но в конце 1867 г. путешественнику удалось достичь озера Мверу, а в июле следующего года открыть еще одно, Бангвеулу.

Обследовав западный берег Танганьики, в марте 1869 г. Ливингстон переправился через озеро и прибыл в селение Уджиджи, центр торговли слоновой костью и рабами. Здесь ему пришлось провести некоторое время среди арабских работорговцев, к слову, несколько раз выручавших его. Как ни противно его душе было такое общество, выбора не оставалось. Больной и измученный, Ливингстон нуждался в отдыхе и серьезном лечении. Его ненависть к работорговле и решимость бороться с этим страшным злом только крепли. Однажды в каком-то селении он стал свидетелем расправы работорговцев над африканцами. На местном рынке, где собралось много негров из окрестных селений, несколько человек вдруг открыли стрельбу по толпе. Десятки были застрелены и сотни утонули в реке, пытаясь спастись. А Ливингстон ничего не мог сделать. Единственное, что было в его силах, это отправить сообщение о расстреле в Англию, после чего британское правительство потребовало от занзибарского султана отменить работорговлю, но все шло по-прежнему.

Слегка поправившись, Ливингстон продолжал исследования к западу от Танганьики. В 1871 г. он вышел к огромной - даже в верховьях - Луалабе, уходящей на север. Ливингстон поверил в то, что эта река и есть начало Нила. Его болезни обострились, иногда он не мог идти сам, и тогда его постоянные помощники, африканцы Суси и Чума, несли его на носилках. Пришлось снова возвращаться в Уджиджи. Ливингстон уже не мог ходить, положение казалось безвыходным. И вдруг… «Doctor Livingstone, I presume?» («Доктор Ливингстон, полагаю?»), - эта фраза стала знаменитой. Такими словами, более уместными где-нибудь на светском рауте, приветствовал великого путешественника, едва стоявшего на ногах, почти беззубого и исхудавшего до предела, молодой загорелый американец, прибывший во главе огромного каравана и вооруженный до зубов. Спаситель - его звали Генри Стэнли - привез провизию, лекарства, тюки с разными товарами, посуду, палатки и прочее. Ливингстон писал: «Этот роскошноэкипированный путешественник не попадет в такое положение, как я, не знающий, что предпринять».

Кто он был, этот Генри Стэнли? Американский журналист, сотрудник «Нью-Йорк Геральд», по заданию главного редактора Беннета отправившийся в Африку для того, чтобы разыскать Ливингстона. Родился он в 1841 г. в Уэльсе, и звали его тогда Джон Роулендс. Мать отдала мальчика в работный дом, а в 15 лет он убежал в Соединенные Штаты, где попал в услужение к купцу по фамилии Стэнли. Хозяину расторопный и смышленый юноша пришелся по душе. Он усыновил его, и юноша взял себе новое имя, Генри Мортон Стэнли. Когда началась война южан с северянами, Генри воевал на стороне южан, попал в плен и перешел на другую сторону, а затем дезертировал и много где работал, пока не стал журналистом. Популярность он получил, делая репортажи о военных действиях англичан в Абиссинии. Когда Беннету понадобился человек, способный найти пропавшего в Африке знаменитого путешественника, он остановил свой выбор на Стэнли, умевшем бойко писать и, когда это выгодно, идти напролом.

Что там говорить! Он действительно спас Ливингстона, его появление в сентябре 1871 г. вдохнуло в путешественника новые силы. Когда шотландцу стало лучше, он вместе со Стэнли отправился обследовать северную часть Танганьики. Затем они двинулись на восток, в Уньямвези.

Журналист уговаривал Ливингстона отплыть вместе с ним в Англию, но последний отверг это предложение, так как еще не выполнил поставленных задач. В марте 1872 г. Ливингстон передал Стэнли свой дневник и все бумаги, и тот отбыл к берегу океана. Чуть позже в Уньямвези появился посланный Стэнли отряд, состоявший из нескольких десятков проводников.

В августе Ливингстон направился берегом Танганьики на юг, к озеру Бангвеулу. Он собирался выйти к западному берегу озера, чтобы определить, есть ли у него сток. Во время путешествия его болезнь обострилась, Суси и Чуме пришлось вновь нести его на носилках.

29 апреля 1873 г. они добрались до деревни Читамбо на берегу озера. Двумя днями ранее путешественник оставил последнюю запись в своем дневнике: «Совсем устал… Остаюсь поправиться…». Рано утром 1 мая его слуги обнаружили, что Ливингстон стоит на коленях у своей постели. Решили, что он молится, однако это была не молитва, а смерть.

Суси и Чума решили передать тело умершего английским властям. Сердце путешественника было похоронено в Читамбо, под большим деревом (там теперь стоит памятник), а тело забальзамировано. Чтобы доставить его на Занзибар, потребовалось девять месяцев. Оттуда оно было отправлено на корабле в Аден и через построенный в 1869 г. Суэцкий канал в Англию. Суси и Чума сохранили бумаги покойного, инструменты и снаряжение. В апреле 1874 г. Ливингстон был с почестями похоронен в Вестминстерском аббатстве. Над его могилой висит мраморная доска с надписью: «Перенесенный верными руками через сушу и море, покоится здесь Дэвид Ливингстон, миссионер, путешественник и друг человечества».

А что же Стэнли? Вернувшись, он опубликовал серию статей о своем вояже в Африку и о чудесном спасении знаменитого путешественника. Вскоре вышла книга с громким названием «Как я нашел Ливингстона», пользовавшаяся колоссальным успехом. Разумеется, Стэнли грелся в лучах славы Ливингстона, но вряд ли разумно упрекать его за это: у него было задание, и он с ним блестяще справился.

В 1874 г. Стэнли решил завершить исследования миссионера и выяснить, где начинается Нил. На деньги «Нью-Йорк Геральд» и «Дэйли Телеграф» была снаряжена экспедиция. В ноябре она покинула Занзибар, и из бухты Багамойо (в современной Танзании) к озеру Виктория вышел огромный караван. Отряд достиг крупнейшего африканского водоема и подтвердил правоту несправедливо обвиненного Спика: Нил действительно начинается от Виктории. Затем Стэнли обследовал озеро Танганьику. Он старался передвигаться как можно быстрее и не щадил людей, не заботился об отдыхе и достаточности рациона. При малейшей угрозе со стороны местных племен Стэнли открывал огонь, не тратя времени на переговоры. От Танганьики караван, уже основательно поредевший - многие сбежали, кое-кто умер от болезней или погиб в столкновениях, - направился на запад, к Луалабе. Дойдя до реки, Стэнли заключил соглашение с крупнейшим местным работорговцем, купив у него за круглую сумму право пройти по его владениям, а заодно новых проводников и носильщиков.

Спускаясь по Луалабе то на судне, то берегом, обходя стремнины и водопады, часто вступая в схватки с местными племенами, Стэнли добрался до экватора, где река меняет направление с северного на северо-западное, а затем до места, где она поворачивает на запад. Здесь Луалаба уже становится великой рекой Конго, по которой Стэнли спустился к Атлантическому океану. Так ему удалось доказать ошибочность предположений Ливингстона. Весь путь от Занзибара до Бомы (в эстуарии Конго) занял 999 дней. Почти символично. За этот срок Стэнли сумел достичь едва ли не больше, чем Ливингстон за 20 с лишним лет. Вскоре, перейдя на службу к бельгийскому королю, Стэнли с несколькими сотнями сорвиголов завоевал для него огромную территорию бассейна Конго. Разумно ли упрекать его за это? У него было задание, и он снова с ним блестяще справился. Не его вина, что он был не таким, как Ливингстон. Это заслуга Ливингстона, что он был не таким, как Стэнли и огромное большинство других. Как выяснилось - одновременно и беда.

ЦИФРЫ И ФАКТЫ

Главные герои

Дэвид Ливингстон; Генри Стэнли, журналист и путешественник

Другие действующие лица

Суси и Чума, помощники Ливингстона

Время действия

Маршруты

К озерам Танганьика, Мверу и Бангвеулу, к Луалабе, снова к Танганьике и затем к Бангвеулу (Ливингстон); к озеру Виктория, к Танганьике, по Луалабе-Конго до океана (Стэнли)

10 ноября 1871 года знаменитый путешественник Генри Стэнли начал своё изучение Африки со встречи с исчезнувшим там исследователем Дэвидом Ливингстоном. Это событие живо интересовало всю просвещённую Европу..

«Доктор Ливингстон, я полагаю?»

В 1871 году весь европейский мир был обеспокоен судьбой прославленного шотландского путешественника Дэвида Ливингстона. В Африку, где два года назад исчез исследователь, с завидным постоянством отправлялись весьма дорогостоящие экспедиции. Одной из них повезло - руководство Генри Стэнли помогло ей с успехом закончить предприятие, в котором с треском проваливались другие. Сам Стэнли был человеком с судьбой, достойной пера Диккенса. Переживший в детстве нужду и предательство матери, вечно отвергнутый, проповедующий сомнительные идеалы, Стэнли, на первый взгляд, не очень подходил на роль отважного спасителя и покорителя Африки. Самым большим его недостатком была любовь к необоснованному художественному вымыслу, из-за которого до сих пор очень сложно понять, как же на самом деле складывалась судьба этого репортёра из газеты «Нью-Йорк Геральд». Одно известно наверняка: Стэнли был достаточно отважен, изобретателен, одарён и терпелив, чтобы отыскать на огромном плохо изученном материке одного единственного человека. Ливингстон на вид не казался старым человеком: годы и пережитые волнения выдавала только проседь в тёмно-русых волосах и совершенно белая борода.

Доктор Ливингстон, я полагаю?

Стэнли, отправившийся в экспедицию, не в последнюю очередь из-за своего восхищения этим человеком, после общения с прославленным путешественником стал относиться к нему с ещё большим уважением. «Кротость и надежда никогда не оставляют его; никакие страдания, лишения и заботы, даже разлука с родиной и близкими людьми не вызывают в нем жалобы. „В конце концов, все к лучшему“, – говорит он, твердо веря в благость Провидения… Он соединяет в себе мужество спартанца, непоколебимость римлянина и выносливость англосакса. Он дает волю своему юмору, и, когда смеется, смех охватывает его всего. Память Ливингстона достойна изумления; несмотря на то, что четыре года у него вовсе не было книг, он может читать наизусть целые стихотворения из многих английских поэтов. Религия его отличается практическим характером и лишена всякой напыщенности и навязчивости; она проникает собой всю его деятельность и определяет отношения к людям, с которыми он соприкасается. Без ее влияния, при пылком темпераменте и смелости, Ливингстон мог бы казаться жестким; религия его сделала мягким, уступчивым и привлекательным в обращении», - так позже опишет свои впечатления от встречи сам Генри Стэнли. Но Ливингстону было не суждено прочесть эти слова: через два года, в мае 1873-го он умирает, так и не покинув Африку, ставшую ему, возможно, дороже родины.

«Чтоб было возможно читать, во время работы на фабрике я поместил книгу на самый станок»

Кем, собственно говоря, был Дэвид Ливингстон, и почему его судьба так заботила людей по обе стороны Атлантического океана? Он открыл водопад Виктория, пересёк Африку от Атлантического до Индийского океана, описав все увиденные земли, народы и явления природы. Но самое главное, что он был человеком с большим сердцем, поэтому бесстрашно шёл туда, где не ступала нога европейца и нёс людям принципы добра и милосердия. Ливингстон не считал, что африканец чем-то отличается от европейца, он отстаивал права чернокожих и считал, что они смогут влиться в мировое сообщество. За невиданную доброту и бесстрашие его любили и в самых дремучих африканских племенах, и в самых изысканных английских гостиных. Ненавидели его только работорговцы, против промысла которых путешественник вёл непримиримую борьбу. Но начать, наверное, нужно не с этого, а с далёкого 1813 года, когда в местечке близ Глазго у бедной четы Ливингстонов родился мальчик, первые шаги которого были немного схожи с началом жизненного пути Михаила Васильевича Ломоносова. Так же, как и великий русский учёный, Дэвид Ливингстон начал работать в десять лет: это было необходимо для содержания семьи. Удивительно, но тяжёлая жизнь фабричного рабочего никак не притупила любознательность будущего первооткрывателя. Напротив, когда он скопил немного денег на книги и обучение в местной школе, то начал тратить на классиков и естественные науки большую часть тех немногих часов, которые оставались ему на отдых. Вскоре юный Ливингстон приспособился читать даже во время своей тяжёлой монотонной работы:

«Чтоб было возможно читать, во время работы на фабрике я поместил книгу на самый станок, на котором работал, и читал таким образом страницу за страницей, не обращая внимания на стукотню машин со всех сторон. Этому обстоятельству я обязан неоцененною способностью углубляться в самого себя и совершенно уединяться посреди всякого шума; эта способность была мне чрезвычайно полезна в моих путешествиях между дикарями».

Пытливый ум будущего путешественника не мог удовлетворяться религиозными объяснениями явлений природы. Фразы, вроде «Бог сотворил скалы» или «Бог сотворил раковины» никак не помогали постигать природу. Но именно книгу, построенную на таких фразах, он впоследствии всю жизнь нёс другим людям. Для африканских народов умение жить в мире и любви было полезнее, чем научные открытия. Сам же Ливингстон писал книги о природе, которая была неведома европейцам так же, как Библия - африканцам. Он был великим посредником между двумя материками, которые, несмотря на близкое соседство, даже не пытались понять друг друга. Ливингстон своей жизнью смог доказать, что никаких непреодолимых преград для сближения нет.

«В этих деревнях не было еще ни одного посланника веры Господней»

Новая жизнь началась в 1840 году, когда корабль с Ливингстоном на борту причалил к африканским берегам. Исследователь понимал, что его настоящее обучение сейчас только начинается. Ливингстон, обладающий глубокими научными познаниями и врачебными навыками, был худым и довольно тщедушным человеком, а с такими физическими данными нечего и думать об изучении дикой Африки. Ливингстон, с юношества знающий латынь, не говорил на языках местных племён, поэтому должен был начать свои лингвистические изыскания заново. Эти проблемы он решал единовременно и довольно радикально: путешественник просто ушёл от своих коллег и отправился жить к дикарям. Но просто это было только на бумаге. На самом деле, практически невозможно представить себе смелость и преданность делу европейского человека, который смог в одиночку уйти в племя туземцев с их дикими обычаями и провести там несколько месяцев. Живя среди африканцев, Ливингстон делил с ними все тяготы существования. Так, однажды он чуть не погиб в пасти льва, когда решил защищать племя вместе с местными мужчинами. Это событие подробно описано в дневнике путешественника:

Лев прыгнул ко мне, схватил меня за плечо, и мы оба покатились. Я как теперь слышу страшное рычание льва. Он трепал и тормошил меня как сердитая собака треплет свою добычу. Я так был потрясен, что нравственно совершенно оцепенел; в таком точно оцепенении, вероятно, находится мышь, когда попадается в когти кошки. Я был как в обмороке и не чувствовал ни боли, ни страху, хотя ясно понимал все, что со мной происходило. Я могу сравнить это положение с положением больного, который нанюхался хлороформу и сознательно видит, как хирург отнимает у него член, но не чувствует никакой боли. Я даже мог глядеть без содрогания на страшного зверя, который держал меня под собой. Я полагаю, что все животные находятся под этим странным впечатлением, когда достаются в добычу хищникам, и если в самом деле их состояние похоже на мое в эти ужасные мгновения, то это большое счастье, потому что это облегчает предсмертные муки и ужас смерти.

Лапа льва всею своей тяжестью лежала у меня на затылке; поворотив инстинктивно голову, чтоб избавиться от этого давления, я увидел, что взоры льва были устремлены на Мебальва, который в десяти или пятнадцати шагах в него прицеливался. К несчастью, ружье Мебальва было с кремнем и два раза осеклось. Лев оставил меня, бросился на моего храброго товарища и схватил его за бедро. Затем один туземец, которому я прежде спас жизнь, отбив его от преследования разъяренного буйвола, пустил в льва стрелу. Взбешенный лев оставил свою вторую жертву, схватил дикаря за плечо и верно разорвал бы в куски, если б не упал возле него мертвым, вследствие двух смертельных ран, сделанных моими пулями. Все это происшествие было делом нескольких секунд, но последние усилия львиной ярости были ужасны. Чтоб уничтожить след предполагаемого колдовства, дикари на другой день сожгли убитого льва на большом костре; лев был огромный; дикари уверяли, что они еще никогда не видали львов такой величины.

Это была не последняя встреча путешественника с королём зверей. Тогда лев сломал учёному руку в нескольких местах, но она вскоре восстановилась. А вот в 1844 году всё закончилось трагичнее: животное повредило левую руку Ливингстона так, что она навсегда осталась искалеченной. Исследователю даже пришлось научиться стрелять с другого плеча.

Конечно, из этого не очень долгого, но очень полезного путешествия, Ливингстон не мог не вернуться другим человеком. Он стал сильнее и выносливее, научился ладить с туземцами и жить среди них. Но его цели оставались всё такими же: нести милосердие Слова Божьего в сердца дикарей. Изменять людские души, не живя с ними одной жизнью, невозможно, поэтому путешественник устраивает станцию в непосредственной близости с местными племенами. Он активно участвует в их жизни, помогает местным правителям возвращать себе незаконно отобранную власть. Ливингстон понимал, что только дружба с главными людьми племён поможет ему распрстранить христианство на всю общину. Одним из первых обращённых стал вождь племени бечуанов Сечеле. Но, увы, соплеменники не разделили выбор своего главы: они обвиняли Ливингстона в колдовстве, из-за которого их земли посетила страшная засуха, оставленные жёны Сечеле, оказавшись в весьма затруднительном положении, сделались страшными врагами христианства. Но для путешественника важно было то, что африканец, которого европейский человек считает дикарём, может точно так же понять Священное Писание и жить, всем сердцем чтя заповеди.

«Мы с женой старались приобрести любовь всех нас окружающих, помогая им в телесных страданиях»

Рассказывая о жизни Дэвида Ливингстона, совершенно несправедливо обойти вниманием человека, который стал для него самым верным и самоотверженным помощником - его жену Мэри. Истории о том, как она, беременная, с уже родившимися детьми, преданно шла за мужем в глубь континента, жила среди дикарей, обучала их наравне с самим Ливингстоном, почти так же невероятны, как приключения самог? великого путешественника. Мэри была дочерью другого известного африканского миссионера, Роберта Моффата. С таким воспитателем ей было сложно избрать другую судьбу, но вряд ли мисисс Ливингстон жаловалась на свою жизнь: она ловко выполняла всю работу по дому, начиная с выпечки хлеба и заканчивая плетением корзин, и с радостью занималась обучением женщин и детей тех племён, которые давали им с мужем приют:

После обеда и часового отдыха около жены моей собирается около сотни малюток; она им показывает что-нибудь полезное; все дети с удовольствием ждут этих минут детских школьных собраний и учатся с большим прилежанием.

Мэри полностью поддерживала своего мужа: его цель была и её целью.

Мы с женой старались приобрести любовь всех нас окружающих, помогая им в телесных страданиях. Миссионер не должен ничем пренебрегать; малейшая услуга, ласковое слово, приветливый взор, все доброе - вот в чем состоит единственное оружие миссионера. Оказывайте милосердие самым отъявленным противникам христианства, помогая им в болезнях, утешая их в горести, и они сделаются вашими друзьями. В таких случаях вернее всего можно рассчитывать на любовь за любовь.

Жизнь среди туземцев явно приносила радость супругам, но, по злой иронии судьбы, устанавливающиеся связи между дикарями и европейцами разрушили как раз те люди, что называли себя христианами. Буры - потомки переселенцев из Голландии - имели отвратительную привычку использовать африканцев как скот. Ливингстоны этому всячески сопротивлялись, но что могут два человека против целой колонии? Супругам пришлось отправиться дальше, в пустыню Калахари. Вместе с родителями тяготы пути разделяли уже трое детей.

«Я открою Африку или погибну»

Несмотря на то что эти места, скорее, можно назвать степью, все участники экспедиции страдали от недостатка воды. Но местные жители (жуткие дикари, по версии европейцев) снова были крайне гостеприимны, и не только не позволили путешественникам погибнуть в тяжёлых условиях, но и помогли им совершить географическое открытие - 1 августа 1849 года семейство Ливингстонов стали первыми европейцами, побывавшими на озере Нгами. Исследователь хотел проникнуть за озеро в племя, принадлежащее другу Сечеле, тоже обращённому христианину, Себитуане, но сделать это без помощи самого вождя он не смог. И снова началось изнурительное путешествие, на этот раз по болотам, во время которого несчастные дети имели все шансы погибнуть если не по вине дикой природы, то от недостатка воды. Дух их матери не дрогнул: она глубоко переживала за здоровье своих малышей, но никогда не упрекала мужа, не выражала желания уйти в более безопасное место. Даже терпение её отца, тоже миссионера не выдержало: он настаивал на том, что бы его дочь с детьми перестала сопровождать Ливингстона, но Мэри упрямо шла дальше. Это стало большой удачей для путешествия: Себитуане принял решимость Ливингстона взять семью с собой как знак большого доверия. Эта благосклонность не могла не помочь распространению христианства на землях за Нгами. Вероятно, племя Себитуане, макололо, стало одним из самых больших достижений Ливингстона как миссионера: люди здесь довольно охотно принимали христианство и позволяли исследователю использовать их земли как базу для подготовки путешествий в глубь материка.

Ливингстон, всё это время боровшийся с работорговлей, решил открыть путь из Центральной Африки к Атлантическому океану, чтобы облегчить торговые связи для местных жителей. Такая деятельность не могла не обострить его отношений с бурами. Положение стало настолько опасным, что путешественник наконец понял: семью нужно отправить в Шотландию. В это время деятельность Ливингстона обретает всё больше черт одержимости, свойственной великим: ни лихорадки, ни жуткие погодные условия, ни явная враждебность не останавливают путешественника от движения вперёд и чтения проповедей. В 1853 году он заключил смысл всей своей жизни в одной ёмкой фразе: «Я открою Африку или погибну».

«Христианство, торговля и цивилизация»

Ливингстон упрямо искал дорогу к Атлантическому океану. Его спутниками стали люди из племени макололо, которые пошли с ним вдоль реки Замбези. Этот длинный путь закончился 31 марта 1854 года в португальской колонии Сан-Паулу-ди-Луандо, откуда больной лихорадкой исследователь вполне мог отправиться домой, к семье. Но он обещал, что лично вернёт всех туземцев обратно в племя, что и исполнил, ровно через год вернувшись в столицу макололо, Линьянти. Он открыл торговый путь, о котором мечтал, получил за это благодарность местных жителей и золотую медаль Лондонского географического общества. Ливингстон стал героем двух материков, навсегда вписал своё имя в историю и мог с чистой совестью отправиться на покой. Но он был недоволен: открытый путешественником путь был слишком опасен, поэтому он отправился на восток, искать другую дорогу к цивилизации. Эта экспедиция не состоялось бы без помощи сына Себитуане, Секелету, ставшему к тому времени вождём племени. Он дал путешественнику большой отряд, провизию, запас стеклянных бус, которые использовались во многих частях Африки вместо денег. Этот поход открыл для европейцев водопад, названный Ливингстоном в честь королевы Виктории. Там теперь стоит памятник великому путешественнику, на котором высечен его знаменитый девиз: «Христианство, торговля и цивилизация». 20 мая 1856 года экспедиция достигла устья реки Замбези, тем самым завершив грандиозное путешествие Дэвида Ливингстона от побережья Атлантического к побережью Индийского океана. Он стал первым человеком, представившим себе Африку как материк в форме блюда с приподнятыми к океану краями. Исследователь мог вернуться домой, хотя, как показывает история, он не считал свою миссию завершённой. Впереди были ещё две экспедиции.

«Я утверждаю, что сделанное этим человеком не имеет себе подобного»

Вряд ли скромный учёный был готов к тому приёму, который ждал его на родине. Это был фантастический успех. Королевское географическое общество устроило собрание, на котором все учёные хором восхищались храбростью путешественника, совершенством его работ по описанию материка и его высокими моральными принципами, которые не позволили Ливингстону нарушить слово, данное туземцам. На эти речи исследователь отвечал так, как и следовало смиренному христианину: он просто выполнял свой миссионерский долг, его успехи есть лишь воля Божья. Записи в дневниках говорят о том, что это не было ложной скромностью: Ливингстон действительно верил в то, что все его успехи следует рассматривать как милость Бога. Несмотря на то что библейские объяснения явлений природы путешественника не устраивали, он оставался искренне верующим человеком, без чего его миссия действительно не могла иметь такого успеха. Признание на родине позволило Ливингстону обеспечить семью. Его книга «Путешествия и исследование миссионера в Южной Африке», написанная простым, безыскусным, соответствующим характеру Ливингстона языком, разошлась рекордным тиражом в 70 000 экземпляров. Любой бы на этом успокоился, но сердце путешественника уже вновь было в Африке. Он взял вырученные деньги, верную жену, младшего сына и в марте 1858 года отправился назад.

«Совсем устал...»

Теперь всё было иначе. Ливингстон приплыл в Африку уже не никому не известным молодым человеком без особых средств, а британским консулом в районе Замбези и главой хорошо снаряжённой экспедиции. Но, несмотря на это, второе путешествие Ливингстона получилось скорее неудачным. Учёный планировал плавание по Замбези, но ему помешали речные пороги и водопады. Лишь позднее учёные оценили вклад экспедиции в описании реки Шире, которая является северным притоком Замбези. Ливингстон выяснил, что долина реки представляет собой плодородные и здоровые территории, на которых вполне можно расположить переселенцев. Но эти результаты были осмыслены уже позже, во время же самого путешествия плавание по Шире не представлялось особенно удачным, потому что тоже прервалось встречей с водопадами.

Удачей можно было бы считать открытие и исследование озера Ньяса, но и здесь всё не прошло гладко: экспедиция не смогла открыть такой путь к озеру, который не перекрывали бы португальцы. Да и само исследование, проводимое совместно с братом Ливингстона, оборвалось из-за недостатка провизии.

Крест на этой экспедиции поставил несчастный случай, произошедший с миссионерами, которых отправили два известнейших английский университета. Они переправлялись по Шире, но по дороге потеряли все свои припасы, заболели лихорадкой и умерли. Это привело Ливингстона в отчаяние: он понимал, что экспедиция провалена и другого шанса продолжить изучение Африки и борьбу с работорговцами (которым явно покровительствовали португальцы) может не быть. Окончательно сломил дух путешественника вечер 27 апреля 1862 года: от лихорадки умирает его жена Мэри. Существует мнение, что Ливингстон не достаточно сильно любил свою семью из-за всепоглощающей страсти к работе, но дневниковые записи в этот день говорят об обратном: Ливингстон впервые в жизни мечтает о смерти. Священник, бывший при супругах в момент их прощания, вспоминает, что великий путешественник рыдал, как ребёнок, над телом верной подруги. В тот же самый день, но одиннадцатью годами позднее он сделает свою последнюю запись, начинающуюся со слов: «Совсем устал...» . В письмах родным, последовавшим после смерти Мэри, Ливингстон показывает то же опустошение, что и перед собственной смертью, но в его дневниках только рабочие пометки. Душевная сила путешественника была столь велика, что вскоре он вновь начинает заниматься делами экспедиции. Но вряд ли они приносят ему облегчение: во время путешествия по Шире он видит, что некогда плодородные долины разорены разбойниками и засухой.

Ливингстон отчаянно пытается просить помощи у португальского и английского правительства, но, как это часто случается в подобных случаях, всё заканчивается бесполезной перепиской, а затем экспедицию и вовсе отзывают. На обратном пути, во время половодья Замбези Ливингстон с сожалением отмечает, что её вполне можно исследовать, если выбрать правильное время и умелую команду.

«Для меня это было своего рода смертным приговором»

Он возвращается в Англию в 1864 году. Во время написании второй книги, «Повести об экспедиции к Замбези и её притокам», и подготовки к третьей экспедиции, которую ему, ввиду заслуг, всё-таки помогли организовать, приходит ещё одно скорбное известие. В США, сражаясь на стороне освободителей негров, погиб старший сын Ливингстона, Роберт. В 1865 году исследователь хоронит и мать, после чего навсегда покидает Англию.

Новой целью исследователя стало изучение центральных водоразделов Африки и поиски истоков Нила. Возвращение на любимый материк и обдумывание фронта работ вернули Ливингстону жизненные силы, подорванные печальными событиями на родине. Начало пути ознаменовалось тревожным сигналом: на отряд напало местное племя нгони, заставив некоторых участников экспедиции бежать, а затем рассказывать, что учёный погиб. Это сообщение, вкупе с сообщением о том, что Ливингстон всё-таки жив и продолжает движение в глубь Африки, вновь заставило всю передовую общественность следить за событиями, которые становились всё более и более трагичными.

Начало 1867 года знаменуется следующей записью в дневнике:

«С каждым шагом я чувствую, как у меня болит грудь и как я слабею; я едва в силах идти, между тем как прежде всегда был впереди всех. У меня беспрерывный звон в ушах, и я не могу даже слышать стука моих часов».

Разбитого болезнью исследователя не останавливает даже потеря чемодана с медикаментами, и он идёт дальше, оставляя озеро Танганьика за спиной. 1868 год становится годом открытия двух великих африканских озёр - Бангвеулу и Мверу. Но исследователь очень болен, поэтому он вынужден, воспользовавшись помощью арабских торговцев, вернуться к Танганьике. К тому же, Ливингстон рассчитывает прочесть известия от родных, которые он не получал уже два года. По дороге воспалённое сознание исследователя рисует ему деревья с корой из человеческих лиц или его собственный труп, но, несмотря ни на что, он добирается до Уджиджи, города на берегах Танганьики, и даже начинает поправляться. Примерно в это время европейцы перестают получать письма от Ливингстона. Их живой интерес вполне очевиден: путешественник и раньше был весьма популярной фигурой, трагические же события последней экспедиции только усилили общественное участие. Такой отчаянный авантюрист, как Генри Стэнли, просто не мог отказаться от славы спасителя великого путешественника. Точно так же, как он не мог им не восторгаться.

Но пока Генри Стэнли даже не собирался в свою прославленную экспедицию, медленно умирающий Ливингстон упорно двигался на запад. Он опять стал первым европейцем в тех краях, к апрелю 1871 года достигнув притока Конго, Луалабы. Но это современные люди знают, что Луалаба - приток Конго, для Ливингстона же это был очень важный вопрос, на который он, увы, по состоянию здоровья так и не смог ответить. Географию Луалабы расскажет миру Генри Стэнли, но уже после смерти доктора Ливингстона.

«Мой долг не указывает мне возвращения домой, и потому я остаюсь»

Молодой журналист в это время успешно налаживает отношения с коренными жителями Африки – правда, к сожалению, на совсем иных основаниях, нежели Ливингстон. Стенли ценил силу, а не доброту. Но факт остаётся фактом: корреспондент нашёл Ливингстона. Он уговаривал старого учёного вернуться, но тот был непреклонен: великий путешественник свою последнюю экспедицию ещё не закончил.

Его всё ещё волновала Луалаба: в погоне за ответом на вопрос о её географической принадлежности Ливингстон подхватил малярию, которая его погубила. 1 мая 1873 года смерть забрала, вероятно, величайшего из исследователей Африки во время молитвы. Всю глубину потери и силу благодарности современники выразили в церемонии погребения. Потрясённые гибелью «Великого льва» (как называли учёного в Африке), его темнокожие спутники сохранили тело путешественника с помощью соли, чтобы оно могло доехать до родины. Похоронная процессия шла девять месяцев, отбивая тело путешественника от дикарей и животных. Вместе с останками Ливингстона к английскому кораблю двигались и его бесценные записи, которые тщательно охранялись участниками процессии (увы, с африканцами в порту обошлись скверно, никуда не пустили и даже не накормили). Но целиком путешественник домой не вернулся: его сердце похоронили в Африке, там, где оно было и во время его жизни. На родине же великий путешественник нашёл последний приют в Вестминстерском аббатстве 18 апреля 1874 года. Его надгробная эпитафия лучше тысячи слов говорит о том, кем был доктор Дэвид Ливингстон, за что он сражался и за что умер.

Перенесенный верными руками через сушу и море, покоится здесь

ДАВИД ЛИВИНГСТОН, миссионер, путешественник и друг человечества.

Тридцать лет его жизни были посвящены неутомимому стремлению распространить Евангелие среди народов Африки, исследовать неразгаданные тайны и уничтожить торговлю невольниками, опустошающую Среднюю Африку.

Юлия Попова

Дави́д Ливингсто́н (англ. David Livingstone) - шотландский миссионер, выдающийся исследователь Африки.

Давид родился в деревне Блантайр в бедной шотландской семье и в 10 лет начал работать на ткацкой фабрике. Но он самостоятельно выучил латинский и греческий языки, а также математику. Это позволило ему поступить в университет Глазго и изучать там теологию и медицину, и Ливингстон получил степень доктора. А в 1838 он получил сан священника.

В 1840 Ливингстон, мечтавший об изучении Азии и вступивший к тому времени в Лондонское миссионерское общество, должен был по заданию этого общества отправиться в Китай, но там разразилась опиумная война, и планы пришлось изменить. К середине ХIХ в., основные черты северо-западной Африки были выяснены. Англичане занимались исследованием части материка, лежащей южнее. Здесь свою деятельность миссионера начал будущий крупнейший исследователь Центральной Африки Давид Ливингстон.

В 1841 он высадился в бухте Альтоа, населенной племенем бечуанов (будущая территория Бенчуаналенд в Южной Африке). Он быстро выучил их языки, завоевал их уважение. В июле 1841 он прибыл в миссию Моффета на границе Капской колонии, а в 1843 основал собственную в Колонберге.

В июне 1849 Ливингстон в сопровождении африканцев-проводников первым из европейцев пересек пустыню Калахари и исследовал озеро Нгами. Он встретил племена бушменов и бакалахари. В 1850 он хотел основать новое поселение на берегу открытого озера. Однако на этот раз он взял с собой жену Мэри и детей. В конце концов, он отослал их обратно в Шотландию, чтобы они не мучились от ужасных условий жизни. В 1852 Ливингстон отправился в новое путешествие. Он проник в бассейн реки Замбези и в мае 1853 вступил в Миньянти, главный посёлок племени макололо. Там миссионер заболел, но вождь Секелету приложил все усилия для спасения Ливингстона.

Путешественник, получивший от благодарных африканцев заслуженное прозвище «Великий лев», поднимался вверх по реке Лайбе и достиг португальской колонии - города Луанды на Атлантическом побережье. Главным научным результатом этого путешествия было открытие озера Дилоло, лежащего на водоразделе двух речных бассейнов: один из них принадлежит к Атлантическому океану, другой - к Индийскому. Западный сток озера питает систему рек Конго, восточный - Замбези. За это открытие Географическое общество наградило Ливингстона Золотой медалью.

Далее Ливингстон решил попытаться найти более удобную дорогу к океану - на восток. В ноябре 1855 большой отряд во главе с Ливингстоном отправился в путь. Через две недели Ливингстон и его спутники пристали к берегу реки Замбези, где увидели грандиозный водопад высотой до 1000 м., который африканцы называли «Моси ва Тунья» (грохочущая вода) Этот водопад Ливингстон назвал именем английской королевы Виктории. Ныне возле водопада установлен памятник шотландскому исследователю.

В мае 1856 Ливингстон достиг устья Замбези. Так он завершил грандиозное путешествие - пересек Африканский материк от Атлантического до Индийского океана. Ливингстон первым пришел к правильному представлению об Африке как о материке, имеющем вид плоского блюда с приподнятыми краями к океану. В 1857 он издал книгу о своих путешествиях.

Но на карте Африки еще оставалась обширная незаполненная территория - истоки Нила. Ливингстон считал, что Нил берет исток у истоков Луалабы. Но он исполнял и гуманитарную миссию: в Занзибаре он просил султана прекратить работорговлю. Все это привело Ливингстона в область великих африканских озер. Здесь он открыл два новых больших озера - Бангвеулу и Мверу и собрался обследовать озеро Танганьика, но внезапно путешественник заболел тропической лихорадкой.

23 октября 1871 года Ливингстон вернулся в Уджиджи обессиленным и больным. Из-за лихорадки великий исследователь потерял способность ходить и ожидал смерти. На протяжении длительного времени он не давал о себе знать, поскольку до Занзибара дошло только одно из 44 писем путешественника. Неожиданно ему пришла на помощь экспедиция, возглавляемая журналистом Генри Мортоном Стэнли, специально посланным на поиски Ливингстона американской газетой «Нью-Йорк Герольд». Стэнли поприветствовал Ливингстона фразой, которая впоследствии станет всемирно известной: «Доктор Ливингстон, я полагаю?».

Ливингстон пошёл на поправку и вместе со Стэнли обследовал озеро Танганьика в районе Уньямвези. Стэнли предлагал Ливингстону вернуться в Европу или Америку, однако тот отказался. Вскоре Давид Ливингстон опять заболел малярией и 1 мая 1873 умер вблизи селения Читамбо (ныне в Замбии) неподалёку от открытого им озера Бангвеулу. Темнокожие товарищи Ливингстона Чума и Суси нашли великого путешественника мёртвым возле его кровати и подвергли его тело бальзамированию при помощи соли. Сердце Давида Ливингстона было похоронено в Читамбо, а законсервированное тело после девятимесячной транспортировки, преодолев расстояние около 1500 км., было доставлено в порт Багамойо на океаническом побережье, откуда его отправили в Великобританию. Ливингстон был погребён с почестями в Вестминстерском аббатстве 18 апреля 1874 року. В этом же году были опубликованы «Последние дневники Давида Ливингстона».

Ливингстон посвятил Африке большую часть своей жизни, пройдя преимущественно пешком свыше 50 тыс. км. В честь Давида Ливингстона названы города Ливингстония в Малави и Ливингстон (Марамба) в Замбии, а также водопады в нижнем течении Конго и горы на северо-восточном берегу озера Ньяса. Крупнейший город Малави с населением более 600 000 человек - Блантайр - был назван так в честь родного города Ливингстона.

Ливингстон (Livingston), Давид – английский путешественник, исследователь Африки, миссионер. Шотландец по происхождению. В 1836-38 гг. учился на медицинском факультете в колледже Андерсона в Глазго. В 1838 г. – кандидат Лондонского, миссионерского общества, которое в 1840 г., после получения им диплома врач послало его в Африку.

Высадившись в 1840 г. в бухте Альгоа, Ливингстон направился в страну бечуанов, затем поселился в верховьях реки Лимпопо, где проводил географические и естественно-исторические исследования. В 1849 г. пересёк пустыню Калахари и открыл оз. Нгами. В 1851 г. достиг г. Линьянти и обследовал верховья р. Замбези. В 1853 г., пользуясь помощью вождей местных племен, поднялся вверх по р. Замбези и в 1854 г. дошёл до Луанды (на Атлантическом побережье). Ливингстон выяснил гидрографию района и определил водораздел между реками Конго и Замбези. Отсюда он послал отчеты Английскому географическому обществу, которое присудило Ливингстону за это путешествие золотую медаль. Вернувшись в Линьянти в конце 1855 г., Ливингстон спустился по Замбези до устья, открыл водопад Виктория. В 1856 г. вернулся в Англию.

В 1858 г. отправился в свое второе путешествие с целью более подробного обследования р. Замбези. Открыв оз. Ширва и оз. Ньяса (1859), Д. Ливингстон в 1862 г. вернулся к устью р. Замбези, а в 1864 г. в Англию.

В 1866 г. снова отправился в Африку для исследования водораздела оз. Ньяса и оз. Танганьика и выявления возможной связи оз. Танганьика и р. Нил. С 1866 г. до конца 1871 г. Д. Ливингстон не давал о себе знать в Европу. Он обошёл с юга оз. Ньяса, достиг оз. Мверу и р. Луалаба (1867), открыл оз. Бангвеоло (1868), обследовал оз. Танганьика, его северные берега. Здесь Д. Ливингстон встретил английского путешественника Г. М. Стэнли, посланного на его розыски.

Умер Д. Ливингстон на берегу оз. Бангвеоло. его тело на руках было доставлено его спутниками в Занзибар, а затем в Англию. Ливингстон был похоронен в Вестминстерском аббатстве. Ливингстон был первым исследователем Южной Африки и одним из первых исследователей Центральной Африки. За 30 лет работы Д. Ливингстон обследовал природу огромных пространств в Африке – от Кейптауна почти до экватора и от Атлантического до Индийского океана, обращая большое внимание на жизнь и нравы местных жителей. Личное мужество Ливингстона, его гуманность, знание местных наречий, врачебная деятельность создали ему высокий авторитет среди местных африканских племен и способствовали успеху его работы как путешественника-исследователя.

Именем Левингстона названы: водопад Ливингстона на р. Конго и горы в Восточной Африке.

Имя английского исследователя Давида Ливингстона останется навсегда в истории примером самоотверженного подвига во имя науки и служения человечеству. Отправившись в Южную Африку в качестве миссионера для обращения в христианство туземцев, он постепенно отошёл от этой работы и стал путешественником-исследователем.

Чтобы понять и оценить значение того, что было открыто Ливингстоном за многие годы его пребывания в Южной Африке, надо вспомнить, что было известно культурному миру к сороковым годам прошлого века об этой части африканского материка.

К началу XIX в. европейцы знали только узкое побережье вдоль Атлантического и Индийского океанов. Внутренние части материка оставались на картах сплошным белым пятном. Закрепившиеся затем на восточном и западном берегах португальцы вели торговлю с неграми, покупали у вождей негрских племён рабов и проникали иногда далеко в глубь материка, но держали эти маршруты в секрете и потому ничего нового науке не дали. На самом юге Африки обосновались голландские колонисты (буры). Европейцы стали интересоваться внутренними областями материка, стремясь расширить рынки сбыта своих товаров, лишь в конце XVIII в., когда в Англии произошёл промышленный переворот. В самой Англии особенно возрос интерес к изучению Южной Африки. В 1788 г. была основана в Лондоне «Ассоциация для содействия открытиям внутренних областей Африки»; в 1795 г. англичане захватили у голландцев Южную Африку, заставив их отступить к северу, а в 1834 г. было открыто Капское общество для изучения Центральной Африки. В Африку направлялись купцы, за ними шли миссионеры, подготовляя таким образом закрепление территории в виде колонии.

Ко времени прибытия Ливингстона во внутренние области Южной Африки о них мало было известно достоверного. Четыре научные проблемы, связанные с главными реками Африки – Нилом, Нигером, Конго и Замбези, оставались ещё не решёнными. Одна из этих проблем – исследование истоков и течения Замбези – была выяснена путешествиями Ливингстона. Кроме того, он первый пересек Южную Африку от Атлантического океана до Индийского, прошёл Калахари с юга на север, установил основные черты морфологии этой части материка и первый дал объяснительное описание природы и населения. Он, как говорят английские географы, открыл для культурного мира Южную Африку.

Давид Ливингстон – шотландец по происхождению. Он родился 19 марта 1813 г. в деревне, около небольшого промышленного городка Блентайра на р. Клайде в Шотландии. Небогатая семья Ливингстона вела скромную жизнь. Отец его был мелким торговцем чаем, и доходов от торговли едва хватало на содержание семьи. Поэтому десятилетним ребёнком Ливингстон должен был оставить школу и поступить на соседнюю хлопчатобумажную фабрику. Там он с шести часов утра до восьми часов вечера связывал рвущиеся на станках нитки.
Жажда знания была у Ливингстона так велика, что он, после четырнадцати часов утомительной и напряжённой работы, продолжал учиться в вечерней школе. Ему удавалось находить время и для чтения серьёзных книг даже на фабрике, урывками во время работы, положив книгу на прядильную машину. Часть своего заработка он тратил на покупку книг. Ливингстон основательно изучил латинский язык, так что мог свободно читать латинских классиков. Он читал всё с жадностью, особенно описания путешествий.

Упорным и систематическим трудом над своим образованием Ливингстон подготовил себя в возрасте 23 лет к поступлению в колледж. Два года он посещал медицинский факультет и классы греческого языка в колледже Андерсона в Глазго, а также и богословские классы. Выбор этих занятий объяснялся тем, что Ливингстон решил посвятить себя миссионерству, что отвечало его идеалистическим внутренним побуждениям служить и приносить именно таким путем пользу людям, лишённым благ культуры.

В сентябре 1838 г. он был принят кандидатом в Лондонское миссионерское общество. В ноябре 1840 г. Ливингстон получил диплом врача и хотел уехать в Китай. Для него было большим разочарованием, когда Общество, вопреки его желанию, решило направить его в Африку.

Осенью. 1840 г. он встретился в Лондоне с миссионером Моффетом, приехавшим из Южной Африки. Рассказы последнего о негрских племенах, стоящих на крайне низкой ступени культуры, подействовали на Ливингстона, и он решил согласиться на предложение миссионерского общества отправиться в Африку.

Современники описывали Ливингстона как юношу с несколько грубоватой наружностью, чистым и ясным взглядом. С этими внешними чертами его гармонировали и необычайно открытый, искренний характер и добродушие. Эти качества много помогали впоследствии Ливингстону при странствованиях и жизни среди бушменов и негров.

8 октября 1840 г. Ливингстон отплыл от берегов Англии. Он высадился в бухте Альгоа и в марте 1841 г. направился в Куруман, на миссионерскую станцию в стране бечуанов, созданную за 20 лет до этого Робертом Моффетом. Прибыл туда Ливингстон 31 июля 1841 г. Прежде чем отправиться на миссионерскую работу, он изучил язык бечуанов и хорошо познакомился с бытом кафров. Он ходил по селениям, устраивал школы, лечил больных, в то же время занимался географическими и естественно-историческими исследованиями и наблюдениями. В течение двух лет такой жизни он приобрёл большое влияние на кафров. Последние полюбили и уважали его за кротость, доброту и помощь в их делах и нуждах. Они видели в нём своего друга и называли его «большим доктором».

В течение двух лет Ливингстон совершал поездки в поисках подходящего по климату места для своей станции. Таким местом была избрана долина Маботсе, находящаяся близ одного из истоков р. Лимпопо, в 200 милях к северу-востоку от Курумана.

Вскоре после того, как он поселился в Маботсе, на него однажды напал лев, сильно изранил его и сломал левую руку. Врачей поблизости не было, рука срослась плохо, и это было для него постоянным источником всяких затруднений на всю последующую жизнь. Повреждение кости руки послужило впоследствии, после его смерти, средством для опознания его останков.

Ливингстон в Маботсе своими руками построил себе дом. В 1844 г. он женился на Мэри Моффет, дочери Роберта Моффета из Курумана. Жена принимала участие во всех его делах, совершала с ним путешествия и помогала в собирании коллекций; делила с ним все невзгоды и трудности жизни. В Маботсе Ливингстон работал до 1846 г., а затем переехал в Чоиуане, лежащий к северу от Маботсе. Это был главный пункт племени баквейнов, или баквенов, управляемых вождём Сечеле. В следующем, 1847 г. Ливингстон переселился в Колобенг, расположенный к западу от Чонуане.

Авторитет Ливингстона и уважение к нему были настолько велики, что всё племя последовало за ним. Отсюда Ливингстон в сопровождении двух англичан-охотников – Вильяма Освелла и Монгоу Меррея – и нескольких туземцев совершил своё первое большое путешествие к оз. Нгами, которого до него не видел никто из белых. Он первым пересек пустыню Калахари и достиг озера 1 августа 1848 г. За это открытие и путешествие Ливингстон получил от Лондонского Географического общества награду в 25 гиней.

Ливингстон решил переселиться к оз. Нгами и в апреле следующего года предпринял попытку, на этот раз в сопровождении своей жены и детей, доехать к Себитуане, вождю негрского племени, который жил в 200 милях за оз. Нгами, но он доехал только до озера, потому что его дети заболели лихорадкой. В 1851 г. Ливингстон снова направляется в сопровождении семьи и Освелла на поиски подходящего местожительства; он намеревался поселиться среди племени макололо. В это путешествие ему удалось достичь р. Чобе (Квинцо), южного притока Замбези, а затем и самой Замбези у города Сешеке. Долгое и утомительное путешествие через Калахари показало Ли-вингстону весь риск, которому он подвергал свою семью, и он решил отправить жену и детей в Англию. Ливингстон направился на юг в Кэйптаун, куда путешественники прибыли в апреле 1852 г. Этим завершился первый период его деятельности в Африке.

Отправив свою семью домой, Ливингстон уже в июне 1852 г. оставил Кэйптаун и направился снова на север, решив отдаться целиком исследованию Южной Африки. 23 мая 1853 г. он достиг Линьянти, столицы племени макололо, лежавшей на берегу р. Чобе. Он был радушно встречен вождём Секелету и всеми макололо. Первой его задачей было найти благоприятную для здоровья возвышенную местность, чтобы основать постоянную станцию. С этой целью Ливингстон направился долиной Замбези вверх её течения, но не нашёл ни одного места, свободного от лихорадки и мухи цеце. Тогда он решил исследовать путь от того пункта Замбези, где он расходился на запад и, на восток. Это предприятие было трудным и рискованным, так как условия путешествия были неизвестны. Для сопровождения Ливингстона вождь макололо Секелету отобрал из подвластных ему племён 27 человек; кроме помощи Ливингстону, Секелету намеревался воспользоваться этой экспедицией, чтобы открыть торговый путь между своей страной и побережьем океана.

13 ноября 1853 г. экспедиция отправилась из Линьянти на запад вверх по течению Лайбе и 20 февраля 1854 г. достигла оз. Дилоло, в апреле она перешла через р. Кванго и 11 мая достигла города Сан Паоло де Луанды на берегу Атлантического океана. Во время пути Ливингстон был опасно болен и едва не умер от изнурительных приступов лихорадки, полуголодного существования и дизентерии.

Из Луанды Ливингстон послал в Кэйптаун Томасу Маклиру свои астрономические вычисления по определению широты и долготы пунктов и отчёт о своём путешествии Королевскому Географическому обществу, которое за важные научные открытия удостоило его высшей награды – золотой медали.

Во время своего путешествия на запад Ливингстон вблизи португальских владений впервые увидел ловлю невольников, как пойманных негров уводили для продажи в рабство. Он увидел воочию картины того, о чём раньше только слышал. Эти позорные картины произвели на Ливингстона сильное впечатление, и он решил всеми мерами бороться против рабства. Ему казалось противоестественным, что европейцы, вместо того чтобы пользоваться богатыми природными ресурсами Африки, рассматривают этот материк только как поле для охоты за рабами. Борьбе с работорговлей он решил посвятить, наряду с исследованиями, всю свою жизнь.

В сентябре 1854 г. Ливингстон, несколько оправившись от болезни, покинул Сан Паоло де Луанда и направился в обратный путь, но еще долго оставался в португальских владениях. Экспедиция несколько отклонилась к северу от прежнего пути и в июне 1855 г. вновь прибыла к оз. Дилоло. Здесь Ливингстон занялся тщательным исследованием страны, изучая гидрографию этой местности.

Он первый выяснил речную сеть этой части континента, установил водораздел между реками, текущими на север (к системе Конго), и реками, принадлежащими к системе Замбези.
Выводы, к которым пришёл Ливингстон, были в основном подтверждены позднейшими исследованиями. Обратное путешествие от оз. Дилоло совершалось по тому же маршруту, и в сентябре экспедиция возвратилась в Линьянти.

Ливингстон решил далее направиться на восток, следуя течению р. Замбези до её устья. 8 ноября 1855 г. он оставил Линьянти в сопровождении многочисленной группы спутников-негров. Через две недели пути Ливингстон открыл на р. Замбези знаменитый водопад, называемый туземцами «Шумящий дым». Ливингстон назвал его водопадом Виктории в честь английской королевы.

Во время этого путешествия Ливингстон на основании своих наблюдений и определения высот пришёл к правильному выводу об общем характере рельефа Южной Африки как о стране, имеющей вид плоского блюда с приподнятыми краями, обрывающимися к океанам.

В начале марта 1856 г. Ливингстон дошёл со своими спутниками до португальского поселения Тете, в нижнем течении Замбези, в крайне истощённом состоянии. Здесь он оставил своих людей и продолжал путь до Килимана, куда прибыл 26 мая, закончив, таким образом, в 2,5 года самое замечательное и плодотворное по своим результатам из когда-либо совершённых путешествий. Его географические наблюдения и естественно-исторические исследования дали огромный научный материал, отличающийся к тому же изумительной точностью, несмотря на крайне тяжёлые условия жизни в дебрях внутренней Африки и на болезненное состояние Ливингстона. Благодаря его наблюдениям и точным описаниям, карта центральной части Южной Африки получила новый вид и содержание. Когда Ливингстон начинал своё путешествие, карта того времени в этой части была белым пятном; о течении Замбези, за исключением низовий, ничего не было известно; Ливингстон первый нанёс эту крупнейшую реку на карту.

Закончив этот, второй, период исследования, Ливингстон решил отправиться в Англию как для того, чтобы ознакомить европейское общество с добытыми результатами, так и с целью восстановить своё расстроенное здоровье. Он прибыл в Лондон 9 декабря 1856 г. после 16-летнего пребывания в Африке. Везде его встречали как героя, как знаменитого путешественника. Свою жизнь и путешествия он описал, и издал, «с прямодушной простотой», как о нём говорили в Англии, не заботясь о литературности изложения, не думая о том, что он совершил что-либо экстраординарное («Путешествия и исследования миссионера в Южной Африке», Лондон, 1857). Книга имела необычайный успех, и вскоре потребовалось новое издание. Часть гонорара, полученного за книгу, Ливингстон решил употребить на новое путешествие.

О Ливингстоне везде говорили, он стал известен во всех кругах общества, его постоянно приглашали делать доклады о своих путешествиях. Он пользовался этим для того, чтобы вести пропаганду против работорговли, проводил в своих выступлениях идею равенства негров и европейцев. Он приводил многочисленные примеры добродушия, умственных способностей негров и их отзывчивости на всё хорошее, что им делают.

Его выступления о равенстве белых и чёрных встречали сочувственно, но больше платонически. Английское правительство решило использовать в колонизаторских целях авторитет Ливингстона и предложило ему должность консула восточноафриканского побережья.

Ливингстон мог бы почить на лаврах, если бы он чувствовал себя склонным к спокойному, безмятежному и обеспеченному существованию, пользуясь доходами от своих книг. Но не таков был Ливингстон. Его тянуло вновь в Африку. Он вышел из состава Лондонского миссионерского общества, с которым он уже был мало связан по характеру работы, и стал готовиться к новой экспедиции.

В качестве «консула её величества в Килимане для восточного побережья и независимых областей внутренней Африки» и начальника экспедиции для исследования Восточной и Центральной Африки, получив субсидию от правительства, Ливингстон с женой и младшим сыном 10 марта 1858 г. вновь отправился в Африку. В экспедиции, кроме жены и сына, принимал участие д-р Джон Кёрк и брат Ливингстона Чарльз. Пароход «Перл» прибыл в устье Замбези 14 мая. Ливингстон ставил себе задачей более подробно обследовать р. Замбези; с этой целью он взял с собой из Англии паровую шлюпку. 8 сентября участники экспедиции были в Тете. Здесь Ливингстон был с радостью встречен группой негров макололо, которые сопровождали его во время путешествия поперёк Африки и терпеливо в течение четырёх лет ждали возвращения Ливингстона из Европы, который обещал им отправить их домой. Остаток года был посвящен исследованию реки выше Тете и особенно порогов Кебраса. Большую часть следующего года экспедиция отвела исследованию р. Шире, впадающей с левой стороны в Замбези, и оз. Ньяса. Озёра Ньяса и Ширва были открыты и впервые исследованы Ливингстоном.

Ливингстон был занят исполнением своего обещания – построить дома тем из негров макололо, которые хотели оставаться с ним. Он исследовал на новом пароходе «Пионер» р. Ровума на протяжении 30 миль. Ливингстои с несколькими миссионерами отправились вверх по р. Шире, которую он посетил три года назад. «Пионер» оказался слишком велик для такой реки, как Шире, и часто садился на мель. У Чибасы Ливингстон и его спутники увидели картину опустошения страны в результате деятельности работорговцев. Несколько групп рабов, которых гнали продавать, были освобождены и отпущены на свободу Ливингстоном и его спутниками. Прибывшему из Англии епископу и сопровождавшим его миссионерам Ливингстон помог устроить миссионерскую станцию, а сам направился к оз. Ньяса. Скоро он получил известие, что епископ не поладил с туземцами и был вынужден покинуть станцию. На обратном пути епископ и его спутники погибли от лихорадки. Ливингстон сознавал, что известие о смерти епископа и о неудаче организации станции будет с неудовольствием принято в Англии и окажет неблагоприятное влияние на дальнейший ход его исследований.

При обследовании оз. Ньяса и во время плавания по рекам Ливингстон наблюдал ужасные сцены охоты на рабов. Работорговцы нападали на негритянские деревни, убивали мужчин, а женщин и детей уводили в рабство. По реке плыли трупы убитых. «Куда бы ни шли,– писал Ливингстон,– мы во всех направлениях видели человеческие скелеты». Ему было ясно, что сами португальцы, на земле которых, совершались эти преступления, поощряли работорговцев.

В январе 1862 г. он вернулся в дом миссии в устье р. Замбези к своей жене. В это время пришли с моря части нового речного парохода «Леди Ньяса», который заказал Ливингстон на свои средства.

Опасения Ливингстона оправдались. Английское правительство осталось недовольно тем, что организация миссионерской станции оказалась неудачной; под тем предлогом, что выполнение планов экспедиции протекает слишком медленно, правительство сообщило, что оно не может материально поддерживать дальнейшие работы.
Неудача с устройством миссионерской станции, отказ в поддержке его исследований и смерть жены – все эти удары один за другим упали на Ливингстона, но они не сломили его энергии. Он остался почти без средств и решил продать свой прежний небольшой пароход. Для этого он отправился в Индию, в город Бомбей. Там очень неудачно продал пароход, но и те деньги, которые он выручил и вложил в банк, пропали, так как банк закрылся.

Тогда Ливингстон решил ехать в Англию. В конце апреля 1864 г. он отплыл из Занзибара и в июле прибыл в Лондон. Он с огорчением сознавал, что результаты этой экспедиции были не столь значительны, как предыдущие. Но всё же и то, что было им открыто в этот раз, имело большое значение.

В Лондоне он был встречен с прежним почётом, но без того энтузиазма, как раньше. В этот приезд он написал новую книгу «Рассказ о путешествии по Замбези и её притокам», изданную в 1865 г.

Английское правительство решило вновь оказать ему содействие. Ливингстон был тепло принят своими верными друзьями. Председатель Географического общества Мёрчисон предложил ему ещё раз отправиться в Африку, и хотя у Ливингстона было сильное желание провести остаток своих дней на родине в спокойных условиях, перспектива нового путешествия заставила его отказаться от удобств жизни. Он снова начал готовиться к отъезду.

На этот раз экспедиция ставила себе две задачи: первая – определение водораздела между Ньяссой и Танганьикой и выяснение вопроса о предполагавшейся связи Танганьики с Нилом; вторая цель экспедиции – борьба с работорговлей посредством развития просвещения и пропаганды. Ливингстон не сознавал, что английское правительство интересуется экспедицией совершенно в иных – колониальных – целях.

Получив небольшие субсидии от правительства и Географического общества, а также пожертвования от частных лиц, Ливингстон в качестве консула Центральной Африки без жалованья в конце августа 1865 г. выехал из Англии.

В Африку он прибыл в конце января 1866 г., высадился в устье Ровумы и 4 апреля направился в глубь материка в сопровождении 29 слуг-негров и сипаев; кроме верблюдов, Ливингстон взял быков, мулов и ослов. Но эта внушительная экспедиция скоро «растаяла» – слуги разбежались, и с Ливингстоном осталось только 4 или 5 мальчиков. Несмотря на эти неудачи, пропажу четырёх коз, молоком которых питался больной Ливингстон, а также кражу ящика со всеми медикаментами, он всё же продолжал путь. Он обошёл с юга оз. Ньяса, в декабре 1866 г. перешёл через р. Лоангву, намереваясь выйти к южным берегам Танганьики. Здесь к великому своему негодованию Ливингстон попал в общество работорговцев-арабов, с которыми ему пришлось провести некоторое время. Ливингстон всё время сильно страдал от лихорадки, ставшей для него «постоянным спутником», и от других болезней. Его железное здоровье пошатнулось; иногда он не мог идти сам, и негры должны были нести его на носилках. Всё же ему удалось достичь оз. Меру и р. Луалабы. Ливингстон при этом сказал, что эта река была верхней частью р. Нила, тогда как в действительности она впадает в систему р. Конго. 18 июля он открыл большое оз. Бангвеоло. Продолжая путь вдоль западных берегов Танганьики, он переправился через озеро и 14 марта 1869 г. прибыл в селение Уджиджи, где и поселился. Ливингстон нуждался в отдыхе и лечении; исхудалый, измученный, больной, он походил, по его собственным словам, на мешок с костями. Уджиджи был центром торговли рабами и слоновой костью; здесь жили арабы, занимавшиеся ловлей негров или скупавшие их за бесценок у негритянских вождей. Ливингстону тяжело было наблюдать эту ловлю и продажу людей. Однажды он был в селении Ньянгве и видел, как на рынке, где собралось много негров из окрестных селений, партия арабов-работорговцев внезапно открыла стрельбу в женщин; сотни их были убиты или утонули в реке при попытке спастись. Ливингстон был ошеломлён этой дикой сценой; ему казалось, что «он попал в ад». Первым движением его было стрелять из пистолета по убийцам, наказать их за бессмысленную жестокость, но он хорошо понимал свою беспомощность. Описав в ярких красках эту картину, Ливингстон послал сообщение в Англию, где оно вызвало большое негодование; занзибарскому султану было послано требование отменить работорговлю, но этим дело и ограничилось.

Неудачи продолжали преследовать Ливингстона. Он поручил одному арабу доставить в Уджиджи необходимые ему припасы, но араб, закупив их и полагая, что Ливингстона уже нет в живых, распродал большую часть припасов, и Ливингстон мог получить от него только небольшое количество сахара, чаю, кофе и хлопчатобумажных тканей.

Семь лет Ливингстон был вдали от родины; одинокий, больной, он испытывал невероятные лишения. Он не имел никаких вестей из Англии; все эти годы не слышал родной речи. Здоровье его было подорвано, и он был вынужден лежать в постели.

24 сентября 1871 г. его слуга прибежал с известием, что к ним направляется с караваном англичанин. Это был американец Генри Мортон Стэнли, сотрудник газеты «Нью-Йорк геральд», посланный издательством этой газеты на поиски Ливингстона. Встреча со Стэнли подняла настроение Ливингстона; он получил помощь, в которой до крайности нуждался. Караван Стэнли доставил тюки с различными товарами, посуду, палатки, провизию и т. п. Ливингстон в своём дневнике записал: «Этот путешественник не попадёт в такое положение, как я».
Как только Ливингстон немного поправился, он вместе со Стэнли отправился на исследование северной части оз. Танганьики; им удалось выяснить течение нескольких рек, впадающих в озеро. Оба они в конце года направились на восток, в Уньямвези, где Стэнли снабдил Ливингстона большим запасом продовольствия и снаряжением. Стэнли, решив возвратиться в Англию, убеждал Ливингстона отправиться вместе с ним, он доказывал, что здоровье Ливингстона требует большего внимания. Но последний решительно отверг это предложение, говоря, что он еще не выполнил поставленных себе задач. 14 марта 1872 г. Стэнли оставил Ливингстона и направился к берегу океана. Он предусмотрительно взял с собой дневник и все бумага путешественника для передачи их в Англию.

Ливингстон вновь остался один. Он прожил в Уньямвези в общей сложности 5 месяцев. Стэнли не забыл о Ливингстоне. Он прислал отряд, состоявший из 75 крепких, здоровых и надёжных людей, отобранных самим Стэнли.

15 августа Ливингстон отправился с ними к оз. Бангвеоло, идя вдоль восточного берега Танганьики. Во время этого путешествия он тяжело заболел дизентерией. В январе 1873 г. экспедиция попала в область огромных болотистых зарослей на берегу оз. Бангвеоло. Ливингстон ставил себе задачу обойти вокруг озера и достигнуть западного берега, чтобы убедиться в том, есть ли у озера сток. Но ему становилось всё хуже и хуже; в апреле его пришлось вновь положить на носилки и нести. 29 апреля его донесли до деревни Читамбо, на восточном берегу озера. Последняя запись в дневнике Ливингстона была 27 апреля: «Совсем устал... остаюсь поправиться... послать купить дойных коз... Мы на берегу Молиламо». 30 апреля он с трудом завёл свои часы, а рано утром 1 мая его слуги обнаружили, что «большой хозяин», как его звали, стоял на коленях у своей постели мёртвый.

Известие о смерти Ливингстона страшно взволновало весь отряд, многие плакали. Его верные слуги, Сузи и Чума, решили доставить тело умершего в Занзибар для передачи его английским властям. Это предприятие могло показаться неисполнимым: как возможно доставить труп из внутренних частей Африки без дорог к океану, находящемуся на расстоянии более 1200 км? Слуги набальзамировали труп; сердце было похоронено в Илале под большим деревом, на котором была сделана надпись, а тело положили в гроб, выдолбленный из дерева; похоронная процессия двинулась в путь по направлению к Занзибару; на это путешествие потребовалось около девяти месяцев. Из Занзибара тело Ливингстона было отправлено на пароходе в Аден, оттуда в Англию. Сузи и Чума сохранили и доставили все бумаги покойного, инструменты и снаряжение. В Англии возникло сомнение в подлинности трупа Ливингстона, но исследование его и следы сросшейся плечевой кости подтвердили, что это были действительно останки путешественника.

18 апреля 1874 г. останки Ливингстона были с большими почестями похоронены в Вестминстерском аббатстве. Над его могилой – чёрная мраморная доска с надписью:
Перенесённый верными руками через сушу и море, покоится здесь Давид Ливингстон, миссионер, путешественник и друг человечества

Дневники и записки, оставленные Ливингстоном, опубликованы в 1874 г. под заглавием: «Последние дневники Давида Ливингстона по Центральной Африке».
Время и место его смерти были увековечены памятником, поставленным в 1902 г. на месте дерева, на котором туземными почитателями его было записано это событие.
Открытия, совершённые Ливингстоном, имеют первостепенное значение. Он был пионером в исследовании Южной Африки и одним из первых – Центральной Африки. Его открытия положили основание для дальнейших путешествий. Никто из исследователей Африки не дал для географии больше, чем Ливингстон за 30 лет его работы. Маршрутами своих путешествий он покрыл одну треть континента на пространстве от Кейптауна почти до экватора и от Индийского океана до Атлантического. Он совершал свои путешествия большею частью пешком, неторопливо, тщательно наблюдая и записывая всё, что он встречал на пути. Его географические и естественно-исторические наблюдения отличаются большой точностью.
Путешественнику-пионеру, как Ливингстон, приходилось заниматься всем; он должен быть знаком с различными науками, уметь определять географические координаты местности, собирать и определять растения и представителей животного мира, определять горные породы, вести геологические и географические наблюдения и т. д. Кроме того, Ливингстон наблюдал жизнь и нравы местного населения, что было одной из главных его задач. Он не имел той специальной географической подготовки, которой обладали крупнейшие исследователи Центральной Азии – его современники: Пржевальский, Потанин, Певцов. Естественно, что и наблюдения его и его географические обобщения уступали по своей систематичности и глубине работам названных путешественников. Однако среди пионеров исследования Африки Ливингстону, несомненно, принадлежит наиболее почетное место.
Одной из заслуг Ливингстона является то, что он первый дал схему геологической структуры Южной Африки, отвечавшей состоянию геологии того времени; его объяснения наблюдавшихся им геологических явлений во многом подтвердились впоследствии. Неоценимы и его географические наблюдения. Он первый отметил главные морфологические черты этой части Африки – поднятие краевых областей, существование обширной центральной котловины Калахари и водораздельной возвышенности между бассейнами Замбези и Конго. Он проследил всё течение р. Замбези от её верховьев до устья; открыл озёра Нгами, Ширва, Ньяса, Мверо и Бангвеоло. Он первый пересек Калахари с юга на север. Им было определено положение более тысячи пунктов. В результате его открытий карта Южной и части Центральной Африки значительно пополнилась новыми данными. «Белое пятно» на карте сильно сократилось.

Он жил одной жизнью с негрскими племенами, питался с ними одной пищей, жил в их жилищах, делил с ними все их радости, и горести. Он был их истинным другом, а они смотрели на неге как на особое существо, как на высший авторитет. Ему неоднократно приходилось быть судьёй в их спорах и распрях. В книге рассказывается о случае кражи у одного «чужого», пришедшего в Сенеке. Негры обнаружили вора, уже успевшего продать украденный товар. Его соплеменники были возмущены воровством, которое могло положить пятно на их племя, и готовились сбросить преступника в реку, что было равносильно смертной казни, но понимали, что это не может возместить потерпевшему убытки. Они обратились к Ливингстону, и он вынес приговор, удовлетворивший всех; преступник должен был обрабатывать землю, пока не отработает стоимость украденных вещей. Такой способ наказания был после этого введён в практику.

«Я сделал много открытий,– писал Ливингстон,– но самое главное из этих открытий заключалось в том, что я открыл хорошие качества у тех людей, которые цивилизованными людьми считались племенами, стоящими на низкой ступени культуры».

Ливингстон был гуманным, благородным по своим убеждениям человеком. Его глубокая вера в то, что все люди, вне зависимости от цвета их кожи, равны, направляла все его поступки. Он все тридцать лет жизни в Африке одиноко вёл борьбу с работорговлей, несмотря на то, что подлинные, социальные корни рабства оставались для него скрытыми, и не его вина, что это позорное для человечества явление не прекратилось к результате применявшихся им средств – убеждения и агитации. Последствия проповеди привели при его жизни к формальному приказу английского правительства занзибарскому султану прекратить торговлю рабами.

Ливингстон, как англичанин, вероятно, считал себя выше других европейцев-колонизаторов, но, без сомнения, его отрицательные отзывы о бурах имели основанием то, что они жестоко обращались с неграми и брали их в рабство, «Буры... решили,– писал Ливингстон,– создать свою республику, в которой они без помехи могли бы «обходиться с чёрными надлежащим образом». Нет нужды добавлять, что «надлежащее обхождение» всегда заключало в себе существенный элемент рабства, именно принудительный и бесплатный труд.

«Для человека любой цивилизованной страны,– писал он дальше,– трудно представить себе, чтобы люди, обладающие общечеловеческими качествами, – а буры нисколько не лишены лучших свойств нашей природы, – осыпав ласками своих детей и жён, все, как один, отправлялись хладнокровно расстреливать мужчин и женщин». Особенно возмущало Ливингстона то, что буры брали в плен детей, отнимали их от родителей с тем, чтобы они, подрастая, забыли своих родителей. «Мы заставляем их (негров) работать на нас, – цинично заявляли Ливингстону буры, – на том основании, что мы разрешаем им жить в нашей стране».

Ливингстон ошибочно считал, что с рабством можно бороться развитием в Африке торговли европейскими товарами. «Мы (со своим спутником) пришли к мысли, что если снабжать невольничий рынок изделиями европейских фабрик путём законной торговли, то торговля рабами стала бы невозможной.

Представлялось вполне осуществимым поставлять товары в обмен на слоновую кость и другие произведения страны и таким образом пресечь работорговлю в самом начале. Это можно было бы осуществить, создав большую дорогу от побережья к центру страны».

Ливингстон ставил себе вначале просветительные, затем преимущественно исследовательские задачи, он был далёк от политических планов захвата африканских территорий, но объективно он содействовал проникновению английского империализма в Африку и колонизаторской политике английского правительства. Мы увидели, что Ливингстон был назначен консулом земли Восточной Африки. Страны, по которым прошёл Ливингстон, а за ним другие исследователи, в скором времени превратились в колониальные владения Великобритании. Англичане говорили, что деятельность Ливингстона нанесла смертельный удар работорговле, но если открытая торговля рабами и была воспрещена, то она сменилась более современными формами жестокой эксплуатации труда туземного населения со стороны английских администраторов и «просвещённых» колонизаторов.

Ливингстон отличался открытым характером. Он был, по словам знавших его, простодушен, как ребёнок, прост в обращении с людьми, необыкновенно привлекателен своей прямотой, искренностью и, вместе с тем, редкой скромностью. Он не был человеком веселого характера, но в то же время любил юмор, ценил шутку и смеялся заразительно. При всей мягкости характера, он был настойчив в достижении намеченной цели; в его натуре сочетались мягкость и добродушие к другим, и строгость по отношению к самому себе.

Душевная простота и скромность Ливингстона как нельзя лучше отразились в его описаниях путешествий. Они написаны безыскусным, простым языком; автор нигде не подчёркивает значения своих открытий, он нигде не выдвигает себя; спокойно описывает все этапы и события, переживавшиеся им и его спутниками. Даже в самых драматических моментах он не меняет тона. Безыскусность и простота – отличительные черты его стиля. Его «Путешествие» – эпическая поэма, напоминающая «Одиссею» Гомера, своего рода «Африканская Одиссея».

Не в этом ли кроется неувядаемая прелесть его повествований? При чтении забываешь, что со времени их появления на свет прошло три четверти века, что многое, и очень многое, с того времени изменилось и в природе, и в образе жизни народностей, изменились способы передвижения по Африке, не стало тех многочисленных стад диких животных, какие видел Ливингстон,– всё это уже в прошлом.

Список литературы

Барков А. С. Давид Ливингстон (вступительная статья в книге: Д. Ливингстон Путешествия и исследования в Южной Африке с 1840 по 1855 гг. – М. : Географгиз, 1955 – 392 с.)
Биографический словарь деятелей естествознания и техники. Т. 1. – Москва: Гос. научное изд-во «Большая советская энциклопедия», 1958. – 548 с.

о образованию медик. В 1840 послан Лондонским миссионерским обществом в Южную Африку, в 1841-52 жил среди бечуанов в области Калахари, которую исследовал с юга. до севера. В 1849 впервые достиг оз. Нгами и в 1851 р. Линьянти, низовья Квандо (правого притока Замбези). От её устья Ливингстон в 1853–54 поднялся по р. Замбези до её верхнего притока Шефумаге; за оз. Дилоло, у 11° ю. ш., открыл водораздел между верховьями Замбези и р. Касаи (система Конго) и, повернув на запад, достиг Атлантического океана у Луанды. В 1855 вернулся к верховьям Замбези, проследил всё течение реки до дельты, открыл (1855) водопад Виктория и вышел к Индийскому океану у г. Келимане в мае 1856, завершив таким образом пересечение материка.

Вернувшись в Великобританию, Ливингстон издал в 1857 книгу «Путешествия и исследования миссионера в Южной Африке»; за это путешествие Королевское географическое общество присудило ему золотую медаль. Ливингстон был назначен английским консулом в Келимане и начальником правительственной исследовательской экспедиции, которая в мае 1858 прибыла к дельте Замбези. В 1859 он открыл оз. Ширва и посетил оз. Ньяса (открытое португальцем Г. Бокарру в 1616 г.); в 1860 поднялся по Замбези до р. Линьянти, в 1861 завершил открытие оз. Ньяса. В Великобританию Ливингстон вернулся в 1864 г.; в 1865 г. вышла книга, написанная вместе с его братом и спутником Чарлзом, «Рассказ о путешествии по Замбези и её притокам».

В 1866 снова прибыл в Восточную Африку и вскоре потерял связь с Европой. В 1867–71 он обследовал южный и западный берега оз. Танганьика, открыл к юго-западу от него оз. Бангвеулу и текущую на север большую р. Луалаба (верхнее Конго, но Ливингстон не знал об этом). Тяжело больной, он повернул назад и остановился в Уджиджи, на восточном берегу оз. Танганьика, где его в октябре 1871 отыскал Г. Стэнли. Они вместе обследовали северную часть оз. Танганьика и убедились, что это озеро не связано с Нилом. В феврале 1872 Ливингстон отослал со Стэнли в Великобританию свои материалы, в августе 1872 двинулся к р. Луалаба, чтобы продолжить её исследование.

Умер в Читамбо, к югу от оз. Бангвеулу; останки Ливингстона были доставлены в Великобританию и захоронены в Вестминстерском аббатстве. В 1874 г. были изданы его записки 1865–72 под названием «Последние дневники Давида Ливингстона в Центральной Африке».

Во время путешествий Ливингстон определил положение более 1000 пунктов; он первый указал на основные черты рельефа Южной Африки, изучил систему р. Замбези, положил начало научному исследованию больших озёр Ньяса и Танганьика. В честь Л. названы город в Замбии, горы в Восточной Африке, водопады на р. Конго (Заир). Ливингстон был убеждённым гуманистом, осуждал и боролся с работорговлей. В Шотландии, вблизи г. Глазго, имеется мемориальный музей Ливингстона.

Это интересно: